|
|
|
"Игра судьбы" (Slash/Action)
| |
| Ksu | Дата: Пятница, 27.04.2012, 23:43 | Сообщение # 121 |
 *אדם למברט*
Группа: Glamberts
Сообщений: 1248
Статус:  | Ли и Гейл-как это мило!)
Алиша возомнила о себе, Адам не любил ее, а так приютил) и хорошо, что она не надолго останется) надеюсь мстить она не будет Адаму, хотя сомневаюсь))
спасибо за проду!!!! 
ждем продолжения)
как его можно не любить, я не знаю)
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Воскресенье, 29.04.2012, 12:35 | Сообщение # 122 |
 Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Quote (KriStinA) Наконец-то прода
Спасибо огромное)))
Пожалуйста! Вам спасибо!)
Quote (KriStinA) А я думала, что Адам Алишу выгонит :D
Да не долго ей осталось)))
Quote (Ksu) Ли и Гейл-как это мило!)
Алиша возомнила о себе, Адам не любил ее, а так приютил) и хорошо, что она не надолго останется) надеюсь мстить она не будет Адаму, хотя сомневаюсь))
Адаму не будет, а вот кое-кому другому да)
Quote (Ksu) спасибо за проду!!!!
ждем продолжения)
Спасибо вам!
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Воскресенье, 29.04.2012, 13:18 | Сообщение # 123 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Глава 8.
Ночью Адаму снились кошмары: Алишия с окровавленным лицом, хохоча и указывая на него пальцем, кричала: «Убийца, убийца!» Рядом с ней стоял Гейл и молча смотрел на него суровым, осуждающим взглядом. Потом они вдвоем уходили все дальше и дальше, а он бежал за ними, но почему-то не двигался с места. Он просыпался в холодном поту, с трудом успокаивался, но стоило ему заснуть, как он вновь оказывался во власти мучительных сновидений: теперь он пытался помешать Гейлу и Ли вынимать продукты из корзины, которую только что принесли с рынка и в которую, как он точно знал, было заложено взрывное устройство. Он ломился в запертую кухонную дверь и кричал, но голоса не было, а Ли и Гейл его не слышали, смеялись и разговаривали за дверью.
Проснувшись в очередной раз, он встал и обошел весь особняк и сад. Охранники были на месте, Гейл спокойно спал в своей комнате, но тревога не покидала Адама. «Чего бы не добивался Питтман, но одного он добился точно: теперь я буду жить в постоянном страхе, - думал он, снова укладываясь в постель, но опасаясь заснуть. - Гейл наивно полагает, что от него можно защищаться, но как защищаться от невидимого врага?» Адам наблюдал парней Питтмана в деле, когда они брали старшего Гаррисона. Это были опытнейшие профессионалы, бесшумные, неуловимые, незаметные и разящие, как молниеносный удар кинжала. Выкрасть человека им ничего не стоит. Свэн и его ребята, хоть и сами не промах, в ловкости им все же уступают, к тому же трудно обороняться, когда не знаешь, откуда ждать нападения. Он чувствовал, что все глубже погружается в пучину бессильного отчаяния. Нет, Гейла ему не сберечь. Питтман захватит его, будет шантажировать им Адама, а потом все равно убьет. Допустить этого нельзя. Он и без того принес Гейлу много несчастий. Есть только один выход.
Перед его мысленным взором прошла вся его жизнь, как последовательная цепь событий, которые закономерно вытекали одно из другого, и этот найденный им выход казался ему единственно приемлемым, правильным и логически оправданным.
За все приходится платить, и расплачиваться за свои ошибки должен он сам, не подвергая риску своего брата. Никто, кроме него самого, не виноват в том, что так бестолково, так уродливо сложилась его судьба. Гейл прав: еще немного, и Адам превратится в зверя, доказательство тому его вчерашняя ссора с Алишей, которая чуть не закончилась убийством. Может ли он сам поручиться, что всегда будет в состоянии себя контролировать? Яд насилия давно отравил его кровь. Рано или поздно он снова нарушит клятву, данную Гейлу, и что ж тогда - опять канючить и вымаливать прощение за свою эмоциональную невоздержанность? Нет, пора со всем этим кончать.
Теперь, когда он принял решение, можно было позволить себе то, на что в его памяти был наложен строжайший запрет. Он стал вспоминать Томми. Образ его, словно набрав силу и ослепительную яркость за время заточения в тайниках души Адама, ликующе вырвался на свободу, и Томми сразу встал перед ним как живой, все такой же невыразимо прекрасный и манящий. Будто наяву Адам видел каждую клеточку его тела, мерцающую снежной белизной кожу, его глаза, какими они бывали в минуты страсти и в минуты нежности. Он снова ощущал нежное благоуханное тепло, исходившее от груди Томми, сочную упругость горячих губ, прохладные округлости бедер, - все его чувства и ощущения были настолько реальны, что у Адама задрожали руки.
Он попытался, как делал это не раз, прогнать пленительный обман зрения, сладостное чувственное наваждение, но Томми не уходил. Адам торопливо прошел в гостиную, взял из бара бутылку водки и, налив себе большой стакан, осушил его одним глотком, налил второй, третий, стал пить прямо из горлышка, пока не напился до беспамятства.
Гейл утром, не дождавшись Адама к завтраку, забеспокоился и зашел к нему в спальню. Адам спал на полу, на сдернутом с постели одеяле, с подушкой в обнимку. Рядом валялась объемистая пустая бутылка из-под водки.
- Адам! - стал трясти его Гейл. - Проснись! Да проснись же! Ты как, в порядке?
Адам приоткрыл слипшиеся глаза, зрачки его осоловело покрутились и остановились на лице Гейла.
- Гейл? Который час? Оой, - простонал он, садясь и сжимая руками голову, - кажется, я ночью до чертиков надрался.
- Это что-то новенькое. Хотя, почему бы и не надраться человеку один раз? - сказал Гейл, внимательно к нему приглядываясь. - Только зачем же в одиночку и ночью?
- Да так, не спалось что-то. Мысли всякие в голову лезли.
- В следующий раз, как только они полезут, буди меня. Мы с ними сообща разберемся.
- Пойду в душ. Ты без меня не завтракай. Я быстро. Ух ты, голова кружится.
В полдень, уже чувствуя себя в приличной форме, он позвонил Питтману. Тот, выслушав просьбу Адама принять его, искренне удивился:
- Разве нам есть, о чем говорить? Впрочем, если тебе это так уж необходимо, приходи вечером в десять часов. Только учти, что от этого ничего не изменится.
Адам поехал к нотариусу, чтобы переписать на Гейла свое завещание. Сегодня можно было безбоязненно отлучиться из дому. Вряд ли Питтман предпримет какие-либо действия до визита к нему Адама. Сначала ему захочется выяснить причину столь неожиданного посещения.
Все оставшееся до назначенного срока время он провел с Гейлом.
- Помнишь, ты говорил, что у тебя есть какие-то планы, связанные с денежными расходами? - спросил Адам.
Они сидели в самой глубине усадьбы, прямо на траве, у маленького заросшего пруда, где плавало несколько уток. Жарко светило солнце, на деревьях щебетали птицы, все казалось таким мирным и тихим, словно не существовало в мире никакой угрозы, ни от людей, ни от природы.
- Есть у меня мечта, - отозвался Гейл, - одному мне это дело не осилить, а с тобой в самый раз. Я хотел бы учредить частный заповедник.
- Зачем же частный? В США много заповедников, и государство о них заботится.
- Ничего-то ты не знаешь. Государство стонет от браконьеров, от незаконных вырубок, хищнической ловли рыбы. Люди наживаются на природе, не понимая, что ее надо беречь, чтобы сберечь самих себя. В этом деле, как и в любом другом, нужен хороший хозяин. Тут надо с умом подойти, изыскать средства, на которые можно содержать такой заповедник.
- Что ж, запретить простым людям ходить в лес?
- Почему же, если человек пришел в лес с корзиной, - ради бога, но если с топором, ружьем или динамитом, тогда дорога ему в лес закрыта.
Адам, казалось, не слышит Гейла, он смотрел в сторону и взгляд его был недвижен. Пристально вглядываясь в Адама, Гейл спросил.
- Что-то настроение твое мне сегодня не нравится. Ты ничего от меня не скрываешь?
- Нет, нет, все в порядке, это я так - детство вспоминал.
- Рано тебе впадать в воспоминания. У тебя еще вся жизнь впереди.
- Моя жизнь полна опасностей, сам видишь. Это у тебя она впереди, и мечты твои все обязательно сбудутся. На меня ты всегда можешь рассчитывать.
Однако подозрения Гейла не улеглись, - это было видно по его глазам, поэтому Адам, сославшись на какое-то дело, предложил вернуться в дом.
За обедом они мало разговаривали. Алишия, после вчерашнего потрясения, отказалась в этот день от всех намеченных планов и присутствовала за столом молча, с видом мученицы. Гейл чувствовал, что между ней и Адамом что-то произошло, но задавать ему вопросы на эту тему считал себя не вправе.
К вечеру Гейл и Ли отправились бродить по саду.
Адам оделся в один из лучших костюмов, тщательно подобрав рубашку и галстук, и распорядился подать машину, однако от услуг водителя отказался, сказав, что поведет машину сам, и всем охранникам приказал остаться дома. Свэн вздумал с ним спорить.
- Не волнуйся, - непривычно мягко сказал Адам, - я знаю, что делаю. Ты лучше за Гейлом смотри. Он больше нуждается в вашей защите.
Он задержался у открытой дверцы машины, чтобы в последний раз насладиться красотой летней ночи, но ночь сегодня казалась ему враждебной. В черном небе, лоснясь круглыми боками, висела сытая луна, звезды колко и насмешливо перемигивались, любимые розы на клумбах источали удушливый аромат. Он вздохнул, сел в машину и поехал к Питтману.
Гейл, завершив прогулку раньше, чем предполагал, проводил Ли до третьего этажа, где была его комната, и пошел разыскивать Адама. Его продолжало тревожить подавленное состояние друга, и он решил еще раз с ним поговорить. Поиски не увенчались успехом. Он снова вышел из дому и увидел у парадного входа Энтони.
- Энтони, где Адам? - спросил он заулыбавшегося парня.
- Уехал полчаса назад.
- Куда это, на ночь глядя?
- Не знаю, он никому ничего не сказал. Вообще-то он был какой-то странный, поехал один, без водителя, и охраны с собой не взял. Мы все беспокоимся, как бы чего не случилось.
Гейла опалил страх. Он бросился в кабинет Адама. Пистолет был на месте, в ящике письменного стола, там же лежал мобильный телефон.
- Почему он не взял телефон? Он же всегда носит его с собой, - растерянно обратился Гейл к вбежавшему за ним Энтони.
- Не знаю. Может, забыл?
- Нет, не забыл, мобильник был бы включен. А Адам его выключил и оставил. - Он стоял раздумывая, с телефоном в руках, потом протянул его Энтони. - Посмотри, куда он сегодня звонил.
- Сейчас… ага, вот: несколько раз в банк… это к нотариусу, я с ним сегодня ездил.
- К нотариусу? Зачем?
- Мистер Харольд, он мне о своих делах не докладывает. Так, дальше… Что за ерунда? - пробормотал он и озадаченно посмотрел на Гейла. - Он звонил Питтману.
Гейл бессильно опустился в кресло.
- Так я и знал. Я чувствовал, что он что-то задумал. Он поехал к Питтману. Сдаваться.
Он встал и подошел к Энтони, глядя на него в упор.
- Ты знаешь, где живет Питтман?
- Знаю. Раньше мы к нему часто ездили.
- Отвези меня туда.
- Мистер Харольд, это невозможно. Свэн вас не выпустит, ему мистер Ламберт строго-настрого приказал.
- Энтони, ты мне друг?
- В этом можете не сомневаться. Я для вас что угодно сделаю.
- Тогда придумай, как нам отсюда выбраться.
На лице Энтони отразилась напряженная работа мысли.
- Сделаем так: вам придется спрятаться в багажнике машины, а я попробую вас вывезти.
Они спустились в гараж, и Энтони закрыл Гейла в багажнике черного «мерседеса», который обычно простаивал без дела, сел за руль и подъехал к воротам.
- Ты куда? - спросил охранник у ворот.
- Мисс Тейлор просила кое-что купить. Сейчас вернусь.
- Что ей так поздно приспичило?
- Не твое дело. Это по женской части. Открывай давай!
Ворота раздвинулись, и «мерседес» плавно вырулил на дорогу.
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Воскресенье, 29.04.2012, 13:41 | Сообщение # 124 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Глава 9.
Адама, прежде чем провести к Питтману, обыскали с особым пристрастием. Не обнаружив ничего подозрительного, охранники провели его в обширную гостиную, где, утопая в вышитых подушках, развалясь на диване таких же светлых тонов, как и вся мягкая мебель, расставленная в большом количестве по комнате, сидел Питтман. Он смотрел в огромный экран телевизора, время от времени похохатывая.
- Нет, ты только посмотри, - обратился он к Адаму, не здороваясь и не предлагая сесть, - до чего дошло, а? Девки уже поют на сцене в одних трусах. Дожили! Раньше, чтобы петь, требовался голос, а теперь достаточно ног и задниц. Как тебе это?
Адам промолчал.
- Ладно, садись, раз пришел. Это ты хитро придумал ко мне прийти. Я в доме у себя не пачкаю. Правда, для тебя можно было бы сделать исключение. Смелый ты все-таки парень. Если бы еще слово свое умел держать, - цены бы тебе не было. Что же тебя ко мне привело?
Адам последовал его приглашению и сел, но отвечать на вопросы хозяина не торопился. Вид у него был неприступный и даже надменный, что ставило Питтмана в тупик.
- А, понимаю: откупиться хочешь, - продолжал он. - Воображаешь, что твое богатство тебя спасет. Даже не пытайся. Деньгами меня уже не соблазнить. А может, ты извиняться пришел? Ты - такой гордый, независимый, - он рассмеялся басом, потом сразу стал серьезным и, подавшись вперед, уставился в Адама острым взглядом: - Что молчишь? Ты тут из себя дурачка-то не строй! Не будет тебе прощения. Когда у тебя нужда была, я тебе помог, рисковал из-за какого-то сморчка Гаррисона своим именем, своими ребятами, каких днем с огнем не сыскать, а вместо благодарности ты меня оскорбил, пренебрег моим расположением, плюнул в душу моей дочери, подорвал мой авторитет в глазах многих людей. Теперь тебе жить захотелось? Так я только того и ждал. Повертишься теперь, ты мне игру не порть, а не то друга своего по кускам собирать будешь.
Он все больше заводился, а Адаму только это и нужно было.
- Нет, Монти, - сказал он, твердо выдерживая злобный взгляд Питтмана, - не извиняться я пришел. В чем мне перед тобой извиняться? Дочь твоя мне никогда не нравилась. Я бы с ней двух дней не выдержал. Я достаточно богат, чтобы выбрать себе кого-нибудь по вкусу. А Гаррисона я бы и сам достал. Заслуги тут твоей не много.
Глаза Питтмана вылезли из орбит, лицо покраснело. Казалось, еще немного, и его хватит удар.
- Ты что несешь, гнида? - прошипел он. - Явился в мой дом, чтобы меня же оскорблять?
- Я говорю тебе только то, что ты и сам знаешь, - не дрогнув, сурово отозвался Адам. - Ты хотел навязать мне свою дочь, пообещав взамен сомнительную выгоду. Хорошо, что я вовремя одумался. Зачем пришел? Чтобы сказать, что ничем тебе не обязан.
Питтман все не мог вздохнуть. Ярость и негодование душили его.
- Ты кому все это говоришь? – с гневом выдавил он из себя. - Да ты хотя бы себе представляешь, какую я тебе мучительную смерть устрою? Ты еще будешь умолять, чтобы тебя прикончили. Охрана! - закричал он так, что зазвенела люстра на потолке.
Из холла тотчас вынырнули два охранника.
- Плевал я на тебя, Питтман, - спокойно сказал Адам, вставая, - пусть они лучше ко мне не подходят. Я десятерым таким, как они, башку снесу. А после до тебя доберусь. Что ты можешь, кроме как псов своих напускать?
Питтман с несвойственной ему прытью подскочил к охраннику и вырвал у него пистолет.
- Я сам тебя сейчас пристрелю. Всажу тебе пулю в лоб. Залью твой поганый рот твоей же кровью!
Он поднял пистолет и прицелился.
- Ручки-то не дрожат? - с издевательской улыбкой сказал Адам.
«Ну, стреляй же, стреляй, сволочь», - мысленно подгонял он Питтмана, но тот почему-то медлил. По телевизору, писклявым голосом, пела полуголая девица, про кого-то зайку. Тяжело и хрипло дышал Питтман. У Адама в груди гулко колотилось сердце. Прошло несколько минут, показавшихся ему вечностью, и… Питтман опустил пистолет.
- Оставьте нас, - сказал он охранникам, возвращая им оружие.
Он принялся ходить из угла в угол, заложив руки за спину, иногда останавливаясь и сбоку с непонятным выражением рассматривая Адама, после чего возобновлял свое движение. Наконец подошел к нему и, удивленно глядя ему в лицо, спросил:
- Что же за друг у тебя такой?
Он снова опустился на диван и засмеялся, качая головой:
- Это ж надо! Развел меня, как мальчишку. Не могу поверить! Я ведь чуть было не попался. Да садись ты, вон ноги тебя не держат - наверно, с жизнью уже успел проститься, решил, что все у тебя выгорело.
У Адама действительно медленно рассеивалась тьма перед глазами. Нелегко было вернуться от той черты, за которую он уже успел заглянуть.
- Значит, сражаться со мной ты не хочешь? - продолжал Питтман.
- Не хочу, - глухо ответил Адам. Слова давались ему нелегко. - Я больше в эти игры не играю. Лучше покончим с этим сейчас.
- Ясно, - сказал Питтман, сделавшись отчего-то очень довольным, - хотел бы я посмотреть на твоего друга.
- Мистер Питтман, - сказал, входя, охранник, - пришел друг Ламберта. Очень просит принять его немедленно.
В следующую секунду Адам бросился на охранника, и они покатились по полу, нанося друг другу удары. Адам пытался завладеть пистолетом противника, но не успел, - набежала целая толпа крепких парней, его скрутили и надели на него наручники. Он неистово рвался у них из рук и кричал:
- Питтман, если ты посмеешь его тронуть, я тебя с того света достану!
- Подержите его пока где-нибудь, - сказал Питтман, - ишь расшумелся.
Адама увели, вернее утащили. Комнату привели в порядок, устранив последствия непредвиденной схватки, и пригласили Гейла.
Он вошел в гостиную быстрой походкой и резко остановился, озираясь по сторонам в надежде увидеть Адама.
- Здесь он, здесь, - сказал Питтман, - ждет своей участи. Не суетись пока. Иди сюда, потолкуем.
Гейл сел напротив него в кресло, изучая этого страшного и опасного, как говорил Адам, человека. Добряком, во всяком случае, Монти не казался. Глаза его мрачно и недружелюбно поблескивали из-под кустистых насупленных бровей. По мере того как Гейл смотрел в эти глаза, выражение их стало меняться, в них появилось усилие припоминания, уступившее место глубокому изумлению.
- Слушай, ты кто? - ошарашил он Гейла вопросом.
- Я - близкий друг Адама Ламберта, - ответил тот.
- Это я уже понял. Звать тебя как?
- Простите, я не представился, - сказал Гейл.
Он встал и, слегка поклонившись, совсем как во времена дворянских собраний, произнес:
- Гейл Морган Харольд.
Питтман долго молчал, потом щелкнул пультом, и экран телевизора погас. В наступившей тишине зазвучал его низкий, грубоватый голос:
- «Много исходил я дорог, но не чувствовал усталости; держала меня родная земля в объятиях, как воздух держит птицу в небесах, и видел я, будто с высоты, сверкающие реки и утонувшие в голубой дымке леса, таинственные туманы над болотами и безмятежные равнины. Туда, туда звала меня душа, туда несли меня невидимые крылья. Помнишь, ты как-то спросил, где находятся рай и ад? Теперь я точно знаю: рай, он здесь, на земле. Людей с самого начала поселили в раю, только они этого не поняли. Стали они этот рай разорять, подминать под себя, ломать и перекраивать и, легкомысленно поправ чудесные и мудрые законы бытия, оказались на краю черной бездны. Пасть в нее или жить в раю - каждый волен выбирать сам».
- Я польщен тем, что вы помните наизусть строки из моей книги.
- Что ты хотел этим сказать?
- Только то, что человек, как и все остальное на Земле, - часть природы и должен жить по законам, данным нам свыше.
- А как же законы, придуманные людьми?
- Законы сосуществования людей в обществе основаны на законах Божьих.
- Ты веришь в Бога?
- Да, я верю в Высший Разум.
- Значит, если я буду нарушать законы, Бог меня накажет?
- Не думаю. Бог никого не наказывает. Человек наказывает себя сам.
- Я часто нарушал закон и вот, посмотри, разве я плохо живу?
- Я не могу знать, хорошо ли вы живете. Это можете знать только вы.
Снова наступила пауза. Монти поднялся, подошел к бару и вынул оттуда бутылку самого лучшего коньяка.
- Выпьешь со мной? - спросил он Гейла.
- С удовольствием.
- Ты извини, что я с тобой на «ты». У меня мог бы быть сын твоего возраста.
- Сделайте одолжение, - сказал Гейл и улыбнулся ему своей хорошей улыбкой.
- А ведь я тебе проиграл, - признался Питтман, - тебе и твоему другу.
- Не понимаю вас, мистер Питтман.
- Не важно это. Скажи мне лучше, во имя чего ты воевал в Ливии? В твоей книге персонажи совершают подвиги, говорят о любви к родине. Объясни мне, как все это вяжется с ливийской войной.
- Мне трудно говорить о войне. Я уже пережил ее дважды - один раз, когда воевал, второй, - когда писал книгу. Но вам отвечу: в Ливии все мы - молодые ребята, сержанты, офицеры - попали в беду. Мы насмерть стояли друг за друга и сообща старались выжить. Мы любили друг друга, потому что были одной крови, потому что одна земля вскормила нас, а это и есть любовь к родине.
Питтман налил коньяку в бокалы.
- Мне нравятся твои книги, хотя у нас совершенно разные взгляды на жизнь.
- Может быть, не такие уж разные, раз они вам нравятся.
- Ты умеешь увлечь читателя своей убежденностью. Только меня ты все равно не убедишь в том, что всю эту погань, именуемую людьми, следует любить.
Гейл снова окинул взглядом шикарную обстановку гостиной.
- Скажите мне, мистер Питтман, к чему вам вся эта роскошь?
- Ты серьезно меня об этом спрашиваешь?
- Абсолютно серьезно.
- Ну, скажем… для удобства, удовольствия, для престижа, наконец.
- Вот! Для престижа! Две другие названные вами причины потребовали бы гораздо меньших затрат. Почему же, презирая людей, вы так дорожите их мнением, так нуждаетесь в их поклонении, восхищении, даже в страхе перед вами, а может, как и любой человек, в любви? Не потому ли, что не вы, а люди управляют вами, вашими поступками, устремлениями, они имеют над вами власть, а не вы над ними. Стоит ли повторять избитую истину, что человек - существо общественное. Изолируйте его от общества, и он зачахнет, умрет от тоски и одиночества. Зачем же ненавидеть тех, кто необходим вам как воздух?
- Как ты разделал меня за две минуты! Удивительно, что я все это от тебя терплю!
- Мистер Питтман, я чувствую людей и никогда не стану говорить с тем, кто не в состоянии меня понять.
- Надо будет поразмыслить о нашей беседе на досуге. Стало быть, ты пришел просить за своего друга?
- Именно так, - подтвердил Гейл. - Я прошу вас его простить и отпустить домой.
- Простить? Так просто? А знаешь ли ты, что он оскорбил меня, посмеялся надо мной, нарушил данное мне слово. У нас есть свои, неписаные законы, по которым ему полагается умереть.
- Он виноват, а вы его простите, - благожелательно сказал Гейл, - простите его, как сильный человек может простить слабого. Эти неписаные законы - они для других, но вы-то можете позволить себе быть великодушным.
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Воскресенье, 29.04.2012, 13:41 | Сообщение # 125 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | - Ты прав, - задумчиво сказал Питтман, - я все могу себе позволить.
Он приказал привести Адама. Состояние того было плачевно. В растерзанной одежде, с всклокоченными волосами, измученный отчаянием и страхом за Гейла, он имел весьма жалкий вид, что так не вязалось с его обычным уверенным обликом. Увидев Гейла, мирно распивающего коньяк в обществе Питтмана, он потерянно на них посмотрел, не зная, какого еще подвоха можно ожидать со стороны Монти.
- Я прикажу снять с тебя наручники при условии, что ты больше не будешь драться. Согласен?
Адам кивнул. С него сняли наручники, и Питтман предложил ему занять прежнее место.
- Я решил тебя простить, - сказал он. - Не стану скрывать, что в большей степени я иду навстречу твоему другу, нежели собственному желанию. Тем не менее, я готов забыть все раз и навсегда. Слово свое, в отличие от тебя, я держать умею, и что бы ты мне сейчас не сказал, решения своего не изменю. Так что говори со мной откровенно.
Адам переводил взгляд с Питтмана на Гейла и обратно, все еще не решаясь поверить, что все кончено, что опасность миновала и можно жить дальше. Вместо того чтобы ответить Питтману, он спросил Гейла:
- Как ты узнал, что я здесь? Как ты вообще здесь оказался, я же приказал тебя не выпускать?
- И напрасно, - весело ответил Гейл, - если бы я раньше знал, что встречу в лице мистера Питтмана такого умного и тонкого собеседника, я бы уже давно с ним познакомился. Люди часто не в состоянии понять друг друга, оттого и случается много несчастий.
Питтман наблюдал за ними с пристальным интересом. Сколь недоверчивый, столь и проницательный, привыкший к неумеренной лести, он, с незнакомым для себя теплым чувством, видел без всяких сомнений, что этот писатель искренен. Джулия была права: такого ничем не собьешь, ничем его убеждений не вытравишь, он даже в самой зловонной грязи откопает алмаз. Понимает ли Ламберт, кто рядом с ним? Видно, понимает, раз жизни своей для него не пожалел.
- Пойди приведи себя в порядок, - сказал он Адаму, - приглашу жену, пусть познакомится с Гейлом. Наверно, от счастья в обморок упадет.
Джулия в самом деле пришла в восторг от такого сюрприза. С присущей ей простотой и непринужденностью она завладела вниманием дорогого гостя и увлекла его в путешествие по роскошному особняку для того, чтобы показать ему все свои картины.
Адам с Питтманом остались вдвоем.
- Объясни мне, бога ради, чем ты заслужил дружбу такого человека? - спросил Питтман.
- Сам не знаю, - ответил Адам. - Этот тот случай, когда мне просто крупно повезло в жизни.
- Действительно. Мне так не повезло, а ведь ты ничем не лучше меня. Он знает, скольких ты отправил на тот свет?
- Знает, недавно сам догадался. Но с этим покончено. Он взял с меня слово, что я больше никого не убью.
- Он знал о том, что угрожало ему самому?
- Еще бы! От него трудно что-то скрыть.
- Значит, ему важнее было спасти твою душу, чем свою жизнь. - Монти тяжело вздохнул. - Неужели я в жизни чего-то не понял? Трудно сознавать такое на пороге старости. Хотя руки у меня, как ты говорил, пока не трясутся.
- Монти, извини за то, что я здесь тебе наговорил. Это было сделано с умыслом.
- Ладно, ладно, знаю, мне можешь не объяснять. Надеюсь, что слово, данное своему другу, ты сдержишь. Я обещаний никому не давал, да и перевоспитываться мне уже поздно, поэтому я сам позабочусь о том, чтобы вас больше не донимали. Живите спокойно. Пусть он пишет свои книги, у него это здорово получается. Расскажи мне о нем.
Спустя некоторое время вернулся Гейл под руку с Джулией. Щеки у нее раскраснелись, глаза сияли, - она нашла неравнодушного и осведомленного слушателя. Они, видимо, отлично понимали друг друга и выглядели как старые добрые знакомые.
- Монти, я пригласила мистера Гейла к нам на обед в субботу, - защебетала она. - Адам, надеюсь, вы составите нам компанию?
Монти бросил на нее благодарный взгляд.
- Что же ты молчишь? - сказал он Адаму. - Нельзя отказывать красивой женщине.
- Почту за честь, - отозвался Адам, вставая и целуя ей руку.
Джулия вспыхнула от удовольствия и, простившись, оставила мужчин одних.
- Ты смотри, жену у меня не отбей, - притворно пригрозил Гейлу Монти.
- Увы, не смогу при всем желании, - отозвался Гейл. - Она любит вас безумно.
У Питтмана неожиданно запершило в горле.
- Врешь! - сказал он осипшим голосом. - Гейл, ты так со мной не шути!
- Сроду не шутил подобными вещами. Монти, - укоризненно сказал он, - да вы, кажется, не разглядели у себя в доме самого ценного.
- Мало ли чего я не разглядел, - смущенно откашливаясь, пробормотал Питтман.
Друзья возвращались домой в машине, на которой приехал Адам. Энтони сидел за рулем и болтал без умолку, давая выход своему трехчасовому нервному напряжению. Гейл, напротив, за всю дорогу не проронил ни слова и лишь сердито посверкивал глазами на Адама.
- Долго ты будешь смотреть на меня волком? - не выдержал Адам.
- Навесить бы тебе как следует! - с сердцем сказал Гейл.
Адам почувствовал, что улыбается.
|
| |
| |
| Listoff | Дата: Понедельник, 30.04.2012, 15:45 | Сообщение # 126 |
 Генералиссимус
Группа: Glamberts
Сообщений: 1274
Статус: | Ох... Спасибо за проду!!! Столько эмоций... СПАСИБО!!!
Лучший художник
|
| |
| |
| KriStinA | Дата: Понедельник, 30.04.2012, 20:30 | Сообщение # 127 |
 ♫ Chokehold ♫
Группа: Glamberts
Сообщений: 1118
Статус: | Слов нет... я уже испугалась за Адама, думала ему конец)) Неужели всё хорошо закончилось)))
Огромное спасибо
I keep running away running away
Running away from you but
I can't stand breaking the chains breaking the chains
Breaking the chains it's too good...
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Вторник, 01.05.2012, 11:05 | Сообщение # 128 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Глава 10.
Алишия, пребывая в неведении относительно того, какие скрытые бури сотрясают особняк, была поглощена исключительно собственными переживаниями. Адам после случившейся между ними ссоры уже третий день игнорирует её. На людях он обращался к ней с подчеркнутой вежливостью, но оставаться наедине явно избегал. Здравый смысл подсказывал ей, что лучше всего переждать, сделать вид, что ничего не случилось, а там, глядишь, все образуется, но выдержки ей не хватало из-за съедающего ее беспокойства. Три дня она безвылазно просидела в особняке, стараясь как можно чаще попадаться Адаму на глаза, сохраняя при встречах с ним скорбный вид незаслуженно обиженного человека. Ничего, рассуждала она, пусть прочувствует всю степень своей черствости и несправедливости по отношению к ней. Она была оскорблена и обижена, но странное дело: воспоминания о том, как он зверски схватил ее своими сильными руками, о его бешеном взгляде, искаженном яростью лице заставляли сладко замирать сердце. Возможно, она так и не осознала всей опасности своего выпада, просто не допускала мысли, что Адам мог причинить ей серьезный вред, и теперь втайне мечтала вновь очутиться в грубых и властных объятиях насильника, ощутить себя безвольной жертвой его грозной прихоти.
На четвертый день оставаться в доме ей стало невмоготу, и она решила развеяться и договорилась встретиться с Мишель в ресторанчике неподалеку.
Мишель приехала первой и ждала ее за столиком на увитой цветами летней террасе ресторана.
- Какая жара, - сказала Алиша, подсаживаясь к ней, - есть будем?
- Нельзя, с сегодняшнего дня начинаю худеть. Милый сарафанчик!
- Валентино, - отозвалась Алишия, - купила на прошлой неделе. Начни худеть завтра. Здесь подают обалденный яблочный штрудель. Одной мне его есть не хочется.
- Давай так: тебе штрудель, а мне легкий салат и какой-нибудь сок.
- Зачем тебе худеть? По-моему, ты и так в форме.
- Килограмма три сбросить не помешает. Хочу понравиться вашему Харольду. Алиша, ты должна помочь мне с ним сблизиться. Он произвел на меня впечатление. Такие мужчины бывают прекрасными мужьями и нежными любовниками.
- О, да, - вяло согласилась Алиша, - чего не скажешь об Адаме.
- Адам вне конкурса! У любой женщины рядом с ним подкашиваются ноги. Клянусь, Алиша, если бы мы не были подругами, я бы сделала все, чтобы его увести.
«Как же! - невесело усмехнулась про себя Алишия. - Ты все время лезешь из кожи вон, чтобы он лишний раз на тебя посмотрел. Скажи лучше, что он не обращает на тебя никакого внимания».
- Повезло тебе, Алиша. Такой потрясающий мужик! - продолжала Мишель.
- Да уж, дальше некуда, - Алише нестерпимо захотелось поделиться с кем-нибудь наболевшим. - Заниматься с ним любовью все равно, что лечь под мчащийся танк.
Алишия посчитала ненужным рассказывать подруге о том, что у них с Адамом ничего не было уже больше полугода. Глаза у Мишель загорелись корыстным любопытством.
- Ты меня поражаешь. Неужели он бывает грубым? Никогда бы не подумала.
- Нет, грубым его не назовешь. Это совсем другое. Он просто подавляет своей силой и волей.
- Но ведь это замечательно! Не понимаю, что тебя не устраивает.
- Это было бы хорошо, будь я уверена в его любви ко мне, но у меня такое чувство, что я для него просто вещь, неодушевленный предмет. Он окружил себя всеми удобствами, и, судя по всему, я вхожу в их число. Неудобства же его раздражают, приводят в ярость… - она вдруг расплакалась. - Я боюсь его. Вчера он меня чуть не убил.
- Алиша, успокойся. - Мишель сразу же чисто по-женски прониклась к ней жалостью. - Расскажи все по порядку. Что между вами произошло?
- Харольд вздумал приударить за нашим горничным, китайцем. Меня это взбесило, и я устроила ему нагоняй, а Адам рассвирепел. Интересы Гейла для него превыше всего.
- Алиша, я тебя не понимаю. Пусть Гейл развлечется с горничным, почему это тебя задевает?
- Не знаю, возможно, я действительно зря вспылила, - сказала она, сморкаясь и вытирая платком глаза, - только теперь я не могу спокойно видеть этого узкоглазого мерзавца, хоть домой не приходи. Ты представляешь, из-за него Адам поднял на меня руку! Как такое стерпеть?
- Извини, Алиша, но ты большая дура! Нельзя было действовать так прямолинейно. Существует множество способов избавиться от прислуги. Например, подложить ему что-нибудь ценное, лучше всего вещь Адама, а потом обвинить в краже. Вряд ли Адам станет держать у себя вора. А для Харольда, раз его потянуло на экзотику, можно пригласить девицу любой национальности для оказания ему интимных услуг, - сейчас с этим проблем нет.
- Нет, насчет кражи - идея неудачная. Слишком избито и примитивно. Адам сразу догадается. Надо придумать что-нибудь такое, что не вызовет у него подозрений.
Они заговорили быстро и тихо, замолкая всякий раз, когда к ним подходил официант. Через полчаса план расправы над Ли был готов. У Алиши поднялось настроение. Подруги расцеловались, сели в свои машины - Алиша в светлый «порше», Мишель в темно-синий «БМВ» - и, довольные друг другом, расстались до следующего дня.
Алишия сразу же по приезду домой вызвала к себе Ли. Бесстрастным голосом, но с холодной ненавистью в душе, она отдала парню необходимые распоряжения:
- Помнишь, ты готовил какой-то суп с креветками?
- Да, суп с креветками и яичными узелками, - ответил Ли.
Алишия с неприязнью отметила его произношение, которое значительно улучшилось за последнее время.
- Отлично. Завтра я жду к обеду свою подругу. Приготовь суп и сделай, пожалуйста, все так, чтобы мне не пришлось краснеть.
Убедившись, что парень занялся стряпней, она, стараясь остаться незамеченной, поднялась на третий этаж и проскользнула в комнату Ли. «Вот так-то, шалава приблудная, будешь знать, как вставать мне поперек дороги, - думала она со злым торжеством, выходя через десять минут из комнаты Ли. - Прикинулся белым и пушистым, а сам туда же - мужчин наших отбивать. Ничего, ты у меня вылетишь отсюда в два счета».
На следующий день все складывалось для Алиши удачно: Гейл был дома. Он уединился в саду и писал что-то в блокноте, пристроив его у себя на колене. У Адама за несколько дней вынужденного отсутствия, скопилось много дел, и он с раннего утра уехал на работу. Мишель тоже не подвела, - приехала вовремя.
За столом они присутствовали втроем - замыслившие пакость подруги и ничего не подозревающий Гейл. Мишель сразу же направила разговор в нужное русло:
- Слышала сейчас кошмарную историю. Моя подруга заметила, что ее восьмимесячный малыш, который днем остается один с няней, боится ползать и все время лезет на свой стульчик. Знающие люди посоветовали установить в детской видеокамеру. И что бы вы думали? Оказалось, что няня бьет ребенка и заставляет его весь день сидеть на стуле, а сама смотрит сериалы по телевизору. Она с ним даже не гуляет.
- Ужас какой! - возмутилась Алишия, поощряя подругу взглядом. - Просто невероятно, до чего может распуститься прислуга. Платишь им столько денег, а они все равно норовят тебя обмануть.
- Я совершенно уверена, что эти люди нас просто ненавидит именно за то, что мы живем лучше них. Я просто сбилась с ног, подыскивая себе приличную горничную, - одни воруют, другие неумехи и грязнули, и при этом, заметьте, все требуют большой зарплаты. А вы, Гейл, держите прислугу? Кто вам готовит, убирает?
- Я в состоянии обходиться без посторонней помощи, - ответил Гейл. Видно было по его лицу, что тема разговора ему неприятна. - Я бы не стал на вашем месте так говорить об обслуживающем персонале. Они такие же люди, как и мы с вами. Не думаете ли вы, что достаток человека способствует его нравственному обогащению? Уверяю вас, процент подлых и низких людей среди богатого населения нашей страны гораздо выше, чем среди людей среднеобеспеченных или неимущих.
- Не смею с вами спорить, дорогой Гейл, - с кокетливым задором отозвалась Мишель, - вы писатель, знаток душ человеческих, вам, конечно, виднее.
- И в этом позвольте с вами не согласиться, - мягко возразил Гейл. - Я только записываю свои мысли и наблюдения, вообразить же себя знатоком человеческих душ может лишь человек неумный и крайне самонадеянный.
- С вами опасно разговаривать, - игривым тоном воскликнула Мишель, - все время приходится за собой следить, чтобы не попасть впросак! Отчего вы так жестоки к слабым девушкам?
Она взяла бокал белого вина со льдом и пригубила из него, не сводя с Гейла многообещающего взгляда. Тот на последний ее вопрос не нашелся, что ответить, а может, просто не захотел, поскольку к флирту в данный момент был совершенно не расположен.
Подали суп. Алиша начала есть, но вдруг отшатнулась от тарелки и выпрямилась, сурово поджав губы. Она подозвала официанта и что-то сказала ему на ухо. Молодой человек вышел и скоро вернулся в сопровождении Ли. Гейл сразу напрягся и тоже перестал есть.
- Ли, подойди сюда, - произнесла Алишия ледяным тоном. - Можешь объяснить мне, что это такое?
Она поддела ложкой и вытащила из супа длинный темный волос, который, несомненно, мог принадлежать только Ли. Все краски схлынули с яркого лица парня. Казалось, на нем остались жить одни его черные глаза.
- Я… я не знаю, - пролепетал он.
- И у меня волос! - вскрикнула Мишель, проделав тот же фокус, что и ее подруга. - А вот еще! Да здесь их целый пучок. Гейл, не ешьте, не ешьте, здесь сплошные волосы.
- Да ты неряха, мой милый, - продолжала свысока выговаривать смятенному парню Алишия. - Так опозорить меня перед моей гостьей и мистером Гейлом! А может, ты болен? У тебя явно лезут волосы.
- Алишия, я прошу вас… - что-то попытался сказать оглушенный происходящим Гейл, но Мишель предусмотрительно его перебила.
- Ой, Алиша, - вступила она громким театральным голосом, - не дай бог, это какое-нибудь кожное заболевание! Стригущий лишай, например. Это очень заразно!
- Ах, Мишель, не надо об этом за столом. - Алишия снова пренебрежительно обратилась к Ли: - Забери отсюда свое пойло, а после мы отправим тебя на обследование в диспансер.
Ли, раздавленный стыдом, а еще больше презрением, которое, как он думал, испытывали к ней не только присутствующие женщины, но и Гейл, сделал шаг к столу, но тут последние крохи выдержки его оставили, и он бросился бежать вон из дома, сам не зная куда. Гейл вскочил, с грохотом опрокинув стул, и кинулся за ним. На ступенях главного входа он едва не сбил с ног приехавшего только что Адама, который стоял и с удивлением смотрел вслед убегавшему Ли.
- Гейл, что случилось? - крикнул он ему в спину, но не получил ответа.
Алишия при звуках громкого голоса Адама заерзала на стуле:
- Черт! Адам вернулся. Как невовремя! Я бы отвезла парня в диспансер, приплатила бы врачу, и мы избавились бы от него раз и навсегда. Теперь все пойдет насмарку. Ну почему, почему мне так не везет?!
- Спокойно, Алиша, главное себя не выдать, - наставляла ее Мишель. - Сделай невинное лицо. В конце концов, все это могло случиться на самом деле. Такой факт нельзя было оставить без внимания.
Адам вошел в столовую, поздоровался с Мишель, бросил быстрый взгляд на стол, где дымились нетронутые тарелки с супом, и, не сказав больше ни слова, вышел из комнаты. В холле он перехватил официанта и выяснил у него все подробности происшествия. Чувствуя, как в нем вновь зашевелилась тяжелая ярость, в столовую Адам возвращаться не стал. Он пошел в сад, чтобы отыскать Гейла и Ли, и нашел их на том месте, которое Гейл полюбил больше всего, - у пруда с утками. Влюбленные самозабвенно целовались. Ли утонул в объятиях Гейла, а его руки - в темных, рассыпавшихся по спине волосах Ли. Адам издали понаблюдал за ними с минуту, и, улыбаясь, вернулся в дом.
Мишель, так и не дождавшись возвращения Гейла, вынуждена была уехать. Алишия проводила ее до машины и пообещала, что сделает все от нее зависящее, чтобы Мишель могла как можно чаще проводить время в обществе Гейла. Створки ворот за машиной Мишель сомкнулись. Алишия повернулась к дому и увидела перед собой управляющую Стелу, которая, по всей видимости, уже порядочное время стояла у нее за спиной с выражением терпеливого ожидания на лице.
- Мисс Тейлор, - произнесла она с оттенком неловкости в голосе, - не могу вам выразить, какую неприятную миссию возложил на меня мистер Ламберт.
- Что еще? - огрызнулась Алиша. - Говорите быстрее и оставьте меня в покое. Мне надо отдохнуть.
- Конечно, конечно, - задушевно продолжала Стела, - именно об этом и пойдет речь. Мы сейчас отвезем вас в прекрасную, удобную гостиницу, и там, клянусь, вам никто не помешает.
- Что ты несёшь, Стела? - грубо спросила Алишия, глядя на неё, как на полоумную. - Ты что, перегрелась? Какая гостиница? Пойди проспись!
- Временно, временно, мисс Тейлор, каких-нибудь три дня, сущая ерунда, пустяковина, можно сказать, и мистер Ламберт купит вам квартиру.
До Алиши что-то начало доходить.
- Ты хочешь сказать, что Адам приказал отвезти меня в гостиницу?
- Всего на три дня, - повторила управляющая, - потом вы переедете в собственную квартиру.
Разгневанная Алиша рванула в дом, чтобы потребовать объяснений от Адама.
- Мисс Тейлор, - голосила сзади управляющая, - напрасно вы так спешите, мистера Ламберта нет дома.
- Как - нет? Где же он? - остановилась она.
- Дело в том, что мистер Харольд сделал Ли предложение, и мистер Ламберт повез их в ресторан, чтобы отметить это событие.
- Так, говори быстро, в какой ресторан, тупица! - завизжала Алишия, потеряв над собою власть.
- Этого он не сказал, - с достоинством ответила управляющая. - Сказал только, чтобы до того как он вернется, вас здесь уже не было. И я вам не тупица. Идите, Алишия, соберите свои вещи. Не хотелось вам этого говорить, но мистер Ламберт приказал охране вывезти вас силой, если вы не захотите уехать добровольно. Итак, у вас всего два часа на сборы.
Алишия онемела и только хлопала глазами. Тогда управляющая сказала то, чего Адам не говорил, но, по твердому убеждению Стелы, должен был сказать:
- Мистер Ламберт просил вам передать, что он всегда будет рад принять вас на ваше прежнее место в его ресторане.
Алишия заплакала навзрыд и побежала в дом.
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Вторник, 01.05.2012, 11:29 | Сообщение # 129 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Глава 11.
Гейлом завладела какая-то идея. Видимо, это накапливалось уже несколько дней, судя по тому, что он в последнее время стал уединяться в саду и записывал что-то в блокнот. Теперь он попросил у Адама компьютер. Адам вынес из кабинета новенький ноут-бук, Гейл схватил его и заперся у себя в комнате. Это продолжалось день и два, близилась суббота, когда им надо было идти на обед к Питтману, а ситуация становилась все более безнадежной. Гейл выходил из своей комнаты только к столу, да и то раза два в день, смотрел на всех отсутствующим взглядом, невпопад отвечал на вопросы, перекидывался несколькими словами с Ли, извинялся и снова исчезал. Адам напомнил ему о предстоящем визите к Питтману, но мало-мальски вразумительного ответа не получил.
Позвонил Питтман.
- Как у вас дела? - спросил он Адама. - Не забыли, что мы ждем вас завтра к обеду?
- Монти, как такое можно забыть?
- Я хотел сказать, чтобы вы взяли с собой Ли. Очень хочется на него посмотреть.
- Мы так и собирались поступить.
- А ты, я слышал, выпроводил свою Алишу. Что ж так?
- Все-то ты знаешь, Монти. Надоела она.
- Ничего, дело молодое, другую найдешь. Ну, смотрите, не опаздывайте.
- Монти… не знаю, как тебе сказать…возникли некоторые осложнения…я не могу поручиться за Гейла.
- А что такое?
- Дело в том, что он пишет.
Питтман помолчал.
- Что, это так серьезно?
- Серьезнее не бывает. Полностью потерян для общества. Мы и то его почти не видим.
Снова молчание, после чего Питтман сказал нечто невероятное:
- Сделаем так: я завтра сам за вами заеду. Не хочется разочаровывать Джулию. Она тут вовсю готовится.
- Монти, мне очень жаль, столько беспокойства для тебя, - только и мог выговорить Адам.
- Сам себя не узнаю. Чем-то твой друг меня здорово зацепил. Мне с ним еще о многом надо поговорить.
Утром Адам снова напомнил Гейлу о том, что они приглашены к Питтману.
- Конечно, конечно, - пробормотал Гейл, глядя мимо него, и ушел в свою комнату.
За час до назначенного срока приехал Питтман.
- Ну что, все сидит? - спросил он Адама.
- Сидит и, похоже, вставать не собирается, - посетовал Адам. - Разговаривать с ним бесполезно - он просто ничего не слышит. Ли чувствует себя покинутым.
- Придумаем что-нибудь экстремальное. Иначе его не расшевелить, - сказал Питтман. - Ты не будешь возражать, если мы побьем здесь у тебя пару стекол?
- Да бейте хоть все, лишь бы польза была.
Гейл только начал писать новую главу, как вдруг во дворе громыхнули выстрелы. Он метнулся к окну и увидел, как в дом прошмыгнули три человека, одетые во все черное и в масках. Охранников Адама нигде не было видно. Гейл выскочил за дверь и в конце коридора увидел еще одного налетчика, который сразу же скрылся. С третьего этажа донесся пронзительный визг. Сломя голову Гейл взлетел по лестнице наверх. Дверь в комнату Ли была заперта, оттуда доносились истошные крики. Гейл разбежался и вышиб дверь плечом. Посреди комнаты на стуле сидел Энтони, связанный по рукам и ногам. Больше в комнате никого не было.
- Энтони? Где Ли? - изумленно спросил Гейл.
- А я не знаю, - ответил тот.
- А кто визжал?
- Я. Правда, здорово?
- Правда, - растерянно согласился Гейл, - но почему не своим голосом?
- Чтобы вы меня спасли, мистер Харольд. Когда еще мне выпадет такая честь?
За спиной Гейла раздался дружный смех. В дверях стояли Адам, Монти, Ли и все охранники, в том числе Питтмана, уже успевшие снять с себя маски.
- Да вы… да я вас… - выдохнул Гейл и тоже расхохотался. - Развлекаетесь, да?
Я себе плечо отбил, а им весело, - говорил он, обнимая всех подряд.
- Зато Ли убедился, как сильно ты его любишь, - заметил Питтман, - не пожалел для него своего мужественного плеча. А то совсем забросил парня.
- Солнышко, прости, - сказал Гейл, целуя Ли.
- Эх! Из вас выйдет отличная пара, - сказал Питтман, - а сейчас, чтобы искупить свою вину перед Ли, иди переоденься, и едем ко мне обедать.
- Эй, меня кто-нибудь развяжет? - возмутился позабытый Энтони.
- Хороший парень, - сказал Питтман, - не сманить ли мне его у тебя, Ламберт? Может, покричит когда для дела.
- Нее, мистер Питтман, - подал голос Энтони, - я от мистера Харольда никуда. Вот если он захочет, я к нему в охранники пойду.
- А что, ведь дело говорит: телохранитель, преданный не ради денег, дорогого стоит.
- В телохранители ко мне идти не надо, - сказал Гейл, - вот в друзья - пожалуйста.
Через полчаса Гейл вышел из дома под руку с Ли. Одет он был в отличный элегантный костюм, изменив на сей раз своему пристрастию к свободному стилю одежды. Ли, которого теперь действительно успели приодеть, выглядел обворожительно. Питтман удовлетворенно хмыкнул при виде красивой пары.
Присутствие за обедом Ли послужило поводом к разговору о его родине. Выяснилось, что семья Ли живет в провинции Сычуань, в селении на берегу реки Минцзян.
- Это приток Янцзы, - помогал Гейл Ли, который еще затруднялся в подборе слов.
- Там очень красиво, - рассказывал Ли, смущаясь оттого, что к нему приковано всеобщее внимание. - Там большой лес, где нельзя стрелять зверей и рубить деревья.
- Заповедник, он имеет в виду национальный парк, - пояснил Гейл.
- Еще там высокие горы, и между ними течет река. Это называется Хуанлун.
- Ущелье Желтого Дракона, - перевел Гейл. - Красивейшее место. Я читал о нем. Но ведь ущелье на большой высоте, как туда добраться?
- Мы садимся на лошадь, - объяснил Ли. - Очень красиво, река сделала много маленьких озер, они яркие, как камни, вот такие. - Он показал на браслет Джулии, в котором, переливаясь, чередовались драгоценные камни разных оттенков.
- А может, вот такие? - сказал Питтман и одел ему на тонкое запястье бриллиантовый браслет.
- Мистер Питтман! - воскликнул Гейл.
- Молчи, чего взвился? Не тебе ж дарю. Это в честь вашей прекрасной пары. Тебе нравится, Ли?
- Очень, очень нравится! Большое спасибо. Как Хуанлун.
- Что я тебе говорил! Ли, а Гейл тебе нравится?
Парень трогательно засмущался.
- Гейл самый красивый, - сказала он.
Все засмеялись. Монти обнял Джулию за плечи.
- Считай, Гейл, что нам с тобой повезло. Такие прекрасные создания нас любят!
Джулия благодарно прижалась к нему щекой.
Кофе перешли пить в гостиную. Особняк Питтмана поражал своим богатством. В числе огромного количества всевозможных безделушек, ценных ваз, статуэток и сувениров, украшавших тонкой работы мебель, было немало антикварных китайских вещиц. Ли, увидев в них напоминание о своей родине, переходил от одной фигурки к другой, не выпуская руки Гейла, делая интересные для него комментарии. Вскоре к ним присоединилась Джулия.
- Тебе тоже пора подумать о семье, - сказал Питтман Адаму. - Ты мне как-то сказал, что любить не умеешь. Что-то не верится, тем более теперь, когда все так удачно для тебя складывается. Мало что ли красивых? Кстати, ты помнишь Томми, парня Деймона, я тебе его в театре показывал?
Адам в панике оглянулся на Гейла и машинально схватил Питтмана за руку.
Монти, прошу тебя, при Гейле о Томми ни слова.
Питтман сдвинул густые брови.
- Что за новости! Опять какие-то тайны? Ну-ка, пошли в сад, расскажешь мне, в чем тут дело.
- Монти, я не могу об этом говорить. Поверь мне на слово, просто не упоминай о Томми в его присутствии.
- Э, нет, брат, теперь от меня не отделаешься. Пошли, не то у него спрошу.
Адаму ничего не оставалось, как последовать за хозяином в сад.
- Ну, говори, - потребовал Питтман, как только они сели на скамью под деревьями.
- Почему ты вспомнил о Томми? - спросил Адам, оттягивая разговор.
- Хотел обратить на него твое внимание. Деймона убили в прошлом году в разборке. Ты разве ничего не слышал?
- Нет, я не знал об этом.
Голос его плохо слушался, а тут еще Питтман с его испытующим, пронизывающим взглядом.
- Вот я и подумал, - продолжал Питтман, не спуская с него глаз, - Томми - красавец, ухажёров хоть отбавляй, но всё равно, уже год один, ни с кем не хочет. И ты парень видный, богатый, все по тебе с ума сходят, сам видел. Мне судьба Томми небезразлична. Деймон хоть нам и не родным был, но я привык считать его своим племянником… Слушай, ты мне зубы не заговаривай, выкладывай, при чем здесь Гейл.
Делать было нечего. Питтман не оставлял ему выхода.
- Из-за Томми мы расстались с Гейлом на шестнадцать лет, - сказал Адам.
Питтман вытаращился на него так, будто увидел впервые. Пришлось все ему рассказать.
- Теперь мне многое стало ясно, - в раздумье проговорил Монти, после того как Адам умолк. - Я все не мог понять, чего тебе в жизни не хватало. Как же он простил тебе такое?
- Может, только он один и мог простить.
- И как видно, не зря. Думаю, он выиграл от этого не меньше, чем ты. Если уж он меня научил прощать… Знаешь, удивительная штука получается: ты вроде прощаешь другого, а хорошо на душе становится у тебя самого. Да, да, - он стал ходить мимо Адама, обдумывая какую-то ускользающую от него мысль, которую надо было ухватить во что бы то ни стало, - да, теперь я понимаю, откуда в нем столько света. Только я разобраться хочу… Бывает ведь еще по-другому: сделал тебе человек подлянку, и ему никакого прощения не надо, он рад, что поступил именно так, а не иначе. Что ж, и такого прощать?
- Это очень сложный вопрос Монти, я на него отвечать не буду, но считаю, что простить можно того, кто искренне нуждается в прощении.
- А ты сам нуждался в моем прощении? Ведь не ты просил меня об этом, а Гейл. Говори все, не лги, я же сказал, что ничего не изменится.
Адам ответил не сразу. Оказалось, что ему самому надо в себе разобраться.
- Просить за себя я бы не стал. Но я всегда знал, что виноват перед тобой, я не должен был давать обещаний, которых не в состоянии выполнить. Думаю, если человек осознает свою вину, он нуждается в прощении.
Питтман смотрел на него, улыбаясь.
В конце аллеи показались Гейл и Ли.
- Ты читал его книги? - спросил Питтман.
- Только начал одну.
- Читай, читай, тебе это должно быть особенно интересно. У него есть своеобразная манера обращаться время от времени к какому-то неизвестному, незримому собеседнику. Он делает это с завидным постоянством во всех своих книгах. Уж не ты ли тот неведомый читателю собеседник? Теперь я совершенно уверен, что ты узнаешь в нем самого себя. Полагаю, свою потребность общения с тобой он реализовывал на бумаге, и это в те годы, когда ты считал его погибшим.
Он увидел, как его слова потрясли Адама. Быстрая смена мыслей и чувств отразилась у того на лице. Глаза его с радостью и болью обратились на Гейла. Питтман был доволен: сознание своей сопричастности к тому настоящему и сильному, что связывало этих двоих молодых людей, волновало его и трогало до глубины души.
Гейл и Ли медленно приближались. Он обнимал его за талию, смеялся и часто прижимал к себе.
- Он кажется таким счастливым, может, твои опасения по поводу Томми беспочвенны?
- Если бы знать наверняка! Он до сих пор никогда не произносит его имени, это меня и настораживает. Подумайте, сколько всего связано для него с воспоминанием о нём: обманутая любовь, предательство названого брата, ужас войны. Нет, даже теперь, когда у него есть Ли, самое разумное - не ворошить прошлое.
- У вас чудесный сад, Монти, - сказал, подходя к ним Гейл, - располагает к уединению и философским беседам, чем вы, кажется, здесь и занимаетесь, если судить по вашим торжественным и одухотворенным лицам.
Питтмана разобрал смех до того, что он повалился на скамейку.
- Вот уж никогда не думал, что у меня может быть одухотворенное лицо, - проговорил он, вытирая слезы. - Уморил ты меня, ей-богу. Надо Джулии рассказать.
- А мы с Ли решаем, куда нам отправиться в путешествие.
- Конечно, в Китай, - посоветовал Адам.
- Гениально, сын мой! Именно так мы и собираемся поступить. Давно мечтал побывать в этой древней стране.
- Главное - не упади с Великой Китайской стены.
- Может, мне повезет, и я увижу желтого дракона.
- Тебе, может, и повезет, - сказал Питтман. - Ли, там действительно живет желтый дракон?
- Конечно, - убежденно ответил Ли. - В горах есть его дом, люди там молятся.
- Даосский храм, - подсказал Гейл.
- Дракон помогает людям: за храмом есть пещера, из нее течет ручей, если вымыть волосы, то не будет болезней.
- Да ведь они буддисты, - заметил Адам.
- Одно другому не мешает, - возразил Гейл, - старые верования остаются, так же, как и у нас.
- Устроим пир горой, - перебил их Питтман, - я приглашу для Ли китайских музыкантов и танцоров.
- Монти, вам совершенно незачем беспокоиться.
- Вряд ли он позволит что-нибудь сделать для него, - предупредил Адам. - В этом смысле он упрям, как бревно, с детства такой.
- Это мы еще посмотрим! Меня не переупрямишь, не на того напал.
Вечерело. Незаметно для всех сад окутала душистая мгла, и трепетно вызвездилось бездонное небо. Среди деревьев зажглись фонари. На траву и пышные клумбы потекли неяркие пучки света. В них кучилась серебряная мошкара. Хозяева и гости расположились за белым столиком, среди кустов сирени, в напоенной цветочным дыханием полутьме, и вели неспешную беседу. На стол и лица сердечками ложились тени от листьев, уже сонно кивали ветками деревья, и бессвязно шептались струйки в фонтане. Питтман разговорился с Гейлом и все не хотел отпускать гостей.
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Вторник, 01.05.2012, 11:30 | Сообщение # 130 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Listoff, KriStinA, Спасибо вам!!
|
| |
| |
| Mammy | Дата: Вторник, 01.05.2012, 16:49 | Сообщение # 131 |
 Гуру
Группа: Glamberts
Сообщений: 165
Статус: | Ух ты, я пропустила 4 главы, зато сегодня - "счастья полные штаны"  Слёту всё прочитала. Мне понравилось, как у Адама всё разрешилось с Монти (особенно сцена, где Адам "нарывался" на пулю), Гейл -это, конечно "святой" - таких правильных в жизни не бывает.
Алишу тоже очень красиво из дома выперли...  И вообще, атмосфера отношений поменялась - Монти теперь по-моему новое развлечение себе придумал - всех сводить, делать всех счастливыми, короче "Отец родной"...Скоро он Адаму Томми подгонит...
И тут печальная новость - чувствуется конец близок!? А так не хочеться, я так полюбила этот фанфик, как же я буду потом отдыхать  Придётся, тебе, Настюха, ещё чего-нибудь быстренько сочинить!
|
| |
| |
| Ведьма_Амарант | Дата: Вторник, 01.05.2012, 21:45 | Сообщение # 132 |
 *Главная бета*
Группа: Glamberts
Сообщений: 2409
Статус: | Quote (Mammy) Придётся, тебе, Настюха, ещё чего-нибудь быстренько сочинить!
Ага, 2 часть 
Лучший писатель
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Среда, 02.05.2012, 09:09 | Сообщение # 133 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Mammy, Да, уже, к сожалению, конец этой истории( ещё несколько глав и всё, финиш.
Quote (Ведьма_Амарант) Quote (Mammy)
Придётся, тебе, Настюха, ещё чего-нибудь быстренько сочинить!
Ага, 2 часть
Нее, история закончена, я её люблю такой, какая она есть)
Спасибо вам!
|
| |
| |
| Listoff | Дата: Среда, 02.05.2012, 17:20 | Сообщение # 134 |
|
Генералиссимус
Группа: Glamberts
Сообщений: 1274
Статус: | Спасибо за интересное продолжение! Вернее интересно абсолютно ВСЁ! Спасибо! 
Лучший художник
|
| |
| |
| Анастасия | Дата: Среда, 02.05.2012, 17:26 | Сообщение # 135 |
|
Просветленный
Группа: Пользователи
Сообщений: 109
Статус: | Listoff, Спасибо Вам, что читаете!!
|
| |
| |
|
